Воля к власти

Возможна ли трансформация русского национализма в нечто «приличное», спокойное, европейское и конструктивное? Безусловно — да. Но об этом ниже, а сейчас хочется сказать о том, почему русский национализм столько времени был маргинальным и радикальным.

Мы поймем это, если ответим себе на вопрос — была ли власть РФ антирусской? Могут ли люди по происхождению нерусские, стоящие во главе государства, защищать интересы русских?

Могут, наверное. Романовых трудно назвать русофобами. Там были разные настроения, было даже желание переименовать Россию в Романию, но назвать русофобкой Екатерину и ее потомков невозможно.

Не будем играть в прятки. Русский у власти и нерусский у власти в России — это не одно и тоже, но ведь Россию последние двадцатилетие возглавляли русские — Горбачев, Ельцин, Путин. И, между прочим, русским легче совершать всякие антирусские подвиги. Владимир Ильич Ульянов, похоже, действительно не знал о своих еврейских корнях, он действовал так безоглядно именно потому, что считал себя русским. Во всяком случае, Троцкий называлрусскостьЛенинатем, без чего революция не победила бы.

Русские могут создавать антирусские системы власти. Это показал нам ХХ век.

Почему же мы утверждаем, что власть в РФ нерусская?

Тут нужно определиться с критериямиантирусскости.

И здесь все очень просто. Зададим себе вопрос — какие мотивы определяли деяния политиков, начиная с Горбачева?

Мы увидим всякие мотивы, в том числе благородные, в том числе мотивы защиты государственных интересов СССР и РФ, но не увидим ни разу мотива защиты интересов именно русских! Такого мотива просто не было.

Доказательства? Пожалуйста.

Осень 1991 года, президентом СССР является русский Горбачев, президентом РФ русский Ельцин. Могли эти два товарища договориться между собой и сделать так, чтобы при распаде СССР были учтены интересы русского народа?

Могли они заставить тогдашнее руководство Украины отказаться от Юго-Востока Украины, включая Крым? Без проблем. Подписали бы соглашение о создании еще одной республики в рамках СССР. Первые секретари обкомов Юго-Востока Украины пошли бы на это с песнями, создавая свое государство со столицей в Харькове.

Могли эти друзья снять Назарбаева и поставить человека во главе Казахстана, который бы подписал бы соглашение о создании новой республики Северный Казахстан во главе с русскими? Без проблем. Точнее, проблемы были бы, но все было в руках всесильного президента СССР и президента РФ.

А что делали эти чудаки? Они мерились своими носами, они боролись за власть в России, ибоэто все определяло.

И элита России сделала ставку на Ельцина, так как он был энергичен, полон сил. Социал-демократическая модель Горбачева, когда пошла бы мягкая трансформация СССР в современное социальное государство, не интересовала никого, а взять все и поделить в свою пользу — это элите очень нравилась.

Итак, распад СССР состоялся благодаря борьбе между Горбачевым и Ельциным в таком виде, в каком это было выгодно всем, кроме русских. И мы имеем право называть Горбачева и Ельцина антирусскими политиками, ибо о русском народе и его интересах они не думали.

И дело не в том, что Горбачев или Ельцин были русофобами, а в том, что русский народ никак себя не обозначил в качестве самостоятельной силы со своими интересами. А своим умом допереть о долге перед русскими эти двое партократов не смогли. Не это их интересовало.

Идем дальше, возникло на обломках СССР новое государство РФ. Но ведь за границами этого государства остались 25 миллионов русских. Это огромная цифра. Были сделаны хоть какие-то реальные шаги властей РФ в поддержку этих 25 миллионов?

Не было таких шагов. Более того, именноза счетрусских, которые проживали в республиках бывшего СССР, строились хорошие отношения местных властей с руководством РФ. Москва «не замечала» проблем русских, а режимы эти (кроме прибалтийских) были вполне лояльны Москве.

И это безразличие к русским демонстрировалось в тот период, когда Москва легко свергала неугодные режимы и приводила к власти своих ставленников.

Т.е. отказ от поддержки русских в бывшем СССР диктовался не объективными трудностями, а простымнежеланиемподумать о разделенном русском народе.

Так поступать могла только антирусская власть.

Идем дальше. 1992 год, я работаю в газете, возвращается наш корреспондент из Чечни и говорит: «Там убивают русских». Трудно себе представить весь ужас, который пережили нормальные, цивилизованные русские люди, которые жили в своей стране, в своих домах. Но с которыми на территории РФ делали все, что хотели отморозки с оружием в руках.

Можем мы не назвать антирусской такую власть, которая смотрит спокойно на массовые беззакония и убийства русских, и начинает шевелиться лишь после того, когда сами чеченцы, оппозиционеры Дудаеву, позвали власть РФ прислать несколько десятков танков?

Конечно, это власть абсолютно антирусская.

Мы не можем сказать, что какие-то инородцы правили в это время в РФ, мы не можем сказать, что правил Вашингтонский обком. Реальная власть была у Ельцина, Коржакова, Грачева, у всяких Скоковых, Лобовых и пр. Но именно в этот период начинается самая разнузданная антирусская кампания за всю историю России, исключая только 20- годы ХХ века.

Почему? Да потому, что все эти «прорабы перестройки» были больны русофобией. Но именно они, поставленные во главе газет и телевизионных каналов, защищали новую власть. За это власть разрешила им глумиться над русским народом.

Можем ли мы назвать такую власть антирусской? Естественно, можем.

Власть не считала возможным считаться с эмоциями русских и не хочет с ними считаться до сих пор. Просто тогда русский народ поливали дерьмом и оплевывали, как могли. А сейчас воспитывают: «Нет, вы полюбите чеченцев и прочих, они хорошие!»

Почему им не приходит в голову, что можно по-другому? Да потому, что имнекому об этом сказать.

Все русское сопротивление антирусской власти шло эти годы на маргинальном и радикальном уровне. Ибо «русский вопрос» был второстепенным для большинства самих русских.

Скажем, борьба в 1993 году шла же не вокруг русской темы, а вокруг того, как проводить дальше реформы. Как выстраивать власть. И главным оппонентом Ельцина тогда была «красная массовка».

И в 1996 году «русский фактор» был побочным. И борьба против «режима» опять же шла под красным флагом. Зюганов позволял себе русофильскую риторику, но не более того. Красный он и есть красный. И чего с него взять?

А где же были русские националисты? Да ихи не былопрактически в чистом виде. Именно потому, что их не было, с русским народом и поступали, как хотели.

Русско-советский народ не был политическим народом. Это было выбито и вытравлено с корнем во времена СССР.

Этот народ понимал какие отношения с властью? Власть имела право на все, на ГУЛаги и репрессии, в том числе. Этоукоренилосьв сознании русско-советских людей. Ибо только длятакихлюдей Сталин до сих пор может быть героем.

А в ответ на беспрекословноеповиновениенарода власть должназаботитьсяоб этом народе.

Других отношений русско-советский народ не понимал. Даже не представлял себе, что может быть по-другому.

И когда Горбачев начала свою перестройку, когда появился «Собор» в виде Съезда народных депутатов, русско-советские люди видели во всем этом не орудие, с помощью которого можно бороться за свои права, а бесплатный цирк.

А ведь выборы на Съезд проводились почти честно, от всех сословий тогдашнего СССР туда посылались представители.

Русско-советский народ считал своим домом все-таки СССР, но на защиту этого дома не вышел, ибоне было приказа.«Это дело начальства, как они там с собой поладят». И Ельцина проклинали, но онвсе равнобыл Начальник, и, проклиная, от этой власти ждали помощи.

А вот Путин для русско-советского большинства оказался уже Хорошим Начальником — настолько, насколько начальник вообще может быть хорош. И его полюбили за это. Тем более что при нем, зачищая всю неподконтрольную политическую жизнь, зачистили, в том числе, и русофобов на ТВ.

Но вернемся к русским националистам. Почему очень многие из них стали столь радикально выступать (в основном на словах), почему сделали своими кумирами черную сотню или фашистов?

Психологически это объясняется просто. И лучше всего по этому поводу сказал Гитлер, который заметил, что фашист может получиться из коммуниста, но из социал-демократа фашиста не сделаешь.

Во время переходного периода «из коммунизма хрен знает во что», из коммунистов получается кто угодно, но не демократы. Если они и были, то единицы.

«Прорабы перестройки» были настолкьо отравлены коммунизмом сами, что в результате превратились в «либеральных фашистов», которые насаждали методы либеральной диктатуры, русофобии и тотального информационного террора. Русско-советские массы сталикрасно-коричневыми,а та часть населения, которая голосовала за Ельцина, не была политически окрашены ни в какие тона, эти люди просто не хотели возвращения к СССР.

И естественно, что в этой атмосфере те, кого условно можно отнести к русским националистам, стали добросовестно изучать труды фашистов, всяких «правых революционеров» из Европы, они потянулись к расизму. Естественно, что значительная часть молодежи приняла западную расистскую молодежную культуру, а их старшие товарищи создали черносотенно-православный модерн.

И это тем более естественно, что русофобская сволочь называла себя демократами — не в последнюю очередь затем, чтобы опакостить это слово, закрыть своими задницами реальную демократическую перспективу для русских.

С одной стороны, русско-советское сообщество в РФ вполне терпимо относилось к фашизму, расизму, черносотенству. Но с другой стороны, это было общество, которое уже имело опыт диктатуры, опыт лагерей и казарменной дисциплины. Все желали ГУЛАГадля этой власти.Но никтосамне хотел становиться винтиком в новой тоталитарной системе, и ехать в мордовские лагеря. Каждый мог вспомнить морду не то чтобы группенфюрера, а просто секретаря парткома, и никому обратно в этот тоталитарный райна самом делене хотелось.

Поэтому ситуация была следующей. Всем хотелось, чтобы власть боялась «репрессий и ГУЛАГа», и от страха — сделала бы для русских что-то хорошее. Но, с другой стороны, никому не хотелось репрессий и ГУЛАГа на самом деле. Потому что всем было понятно: первыми на зону пойдут не Гайдар с Чубасом, а простые люди, «ведь так было всегда». «Паны дерутся — у холопьев чубы трещат».

Этоосновное противоречие патриотического дискурсаи определяло ситуацию. Власть пугали тем, к чему не были готовы на самом деле. Власть это понимала, и не сильно боялась — причём с каждым годом боялась всё меньше и меньше. После 1998 года она окончательно уверилась, что «никакой революции не будет» и «с этим народом можно делать всё что угодно».

И она была права. Потому что выбор между ворами и кровопийцами всегда будет в пользу воров.

Выход из этой дилеммы — заняться властью самим. Но в тот период русские не думали об этом всерьёз. Они мечтали о хороших начальниках, или хотя бы о начальниках побаивающихся слишком уж теснить народ и бесчинствовать совсем уж нагло. Но не думали о том, чтобы править самим. Это просто не приходило в голову.

Но в последние годы происходит что-то серьезное. Я бы это обозначил, как появление у русскихволи к власти.

Это не очень точные слова, но другие подобрать у меня не получилось.

В самом деле, посмотрим на Русскую партию в 1991 году. Чего там точно не было, так это воли к власти. Все действовали по принципу — цвела бы страна родная, а мы на краю скамеечки посидим. Борьбу, конечно, проиграли с таким подходом. И оказались все даже не на краешке скамеечки, а под скамеечкой.

Года четыре назад работал я на одном сайте, редакция располагалась он на Старом Арбате. Прекрасное место. Особняки, уют, а мы сидели в подвальном помещении, и я время от времени выходил погулять.

Иду раз, смотрю: из особняка хозяйской походкой выходит лицо кавказской национальности, явно владелец этого особняка, сел в роскошную машину и куда-то покатил.

И тут у меня в голове прояснело. Твою мать! А почему не я хозяин этого особняка? Почему я, русский патриот на своей земле — нищий и бесправный?

А потому, что мы проиграли в 1991 году. Проиграли же мы, потому что были очень скромные. В итоге не только мы, но и наши дети, и внуки обречены на то, чтобы служить этим, которые в особняках. И даже если там сидят не кавказцы, а «лица русской национальности, но от этого ничего не меняется.

Если в людях просыпается воля к власти, то они начинают по-другому смотреть на происходящее.

Если янехочу реально влиять на власть, то я могу создавать фашистские газетки, сайтики и пр. Но если у меня есть сильное желание, чтобы с русским народом поделились, то тут ужедуматьнужно, а не просто «пилить гирю».

Воля к властитакая вещь, что именно она все и определяет.

Просыпающаяся воля к власти русского народа в собственной стране станет главным фактором политической жизни страны в ближайшие десять лет.

Если у людей появилась воля к власти, то они понимают, что дело тут не в «еврейском заговоре» и прочей лабуде. Я тут пообщался на днях со старыми бойцами Русской партии, так даже у них что-то светлеет в голове. Ведь если бы действительно проблема была в евреях, то за четыре десятилетия героической борьбы они бы победили евреев. Но поскольку они воевали и еще воюют с ветряными мельницами, то победить в такой борьбе нельзя.

Евреи были отодвинуты на обочину политической жизни еще Сталиным. Но самая крутая, хотя и мирная зачистка, прошла уже после него.

И если есть воля к власти, то тут же приходит понимание того, что у русских нет государства, как главного орудия нации в достижении своих целей.

Русско-советский народ думает, что государство у нас есть. Только оно почему-то странное, ведёт себя непонятно, и всегда безжалостное к русским. На самом деле государства у нас нет. А есть группы влияния в стране, и у каждой группы влияния есть часть государственной машины.

Государства, которые бы работало на благо всего народа, у нас нет. А оно должно быть.

Вот это цель — создать такое государство.

И когда я думаю, какого уровня и масштаба люди в Русской партии занимались не целеполаганием в политике, а борьбой с заговором, то как-то дурно становится.

Помню, как дал одному аспиранту МФТИ прочитать книгу Валерия Емельянова «Десионизация». В ней рассказывалось о том, как евреи власть над миром захватили. Аналитичный физтех прочитал и сказал:«Если все то, что он пишет правда, то нам остается одно — лечь самим в гроб и попросить, чтобы кто-то забил крышку».

Эти бы силы борцов с заговором, эту бы энергию да в другое русло!

Русские составляют большинство в России — и нам объективно невыгоден антидемократизм. Нам невыгоден и радикализм. Радикализм был выгоден чеченцам, скажем, когда они добивались своих целей. Хотя, если бы у нас было русское государство, чеченцы бы не действовали так, как действовали. Русским радикализм не нужен. Русское национальное движение должно не искать врагов, а быть покровителем всех, кто проживает в России. И этот переворот в сознании русских медленно, но происходит.

Что я понимаю под «русским государством»? Я понимаю под ним государственный механизм РФ, который должен работать не на пользу отдельных корпораций и конкретных людей, а на пользу русского народа.

И не нужно изобретать велосипед. Миллиард белых людей думал веками и ничего лучше демократии не придумал.

Возможность людям участвовать в управлении своим селом или городом, возможность через выборы влиять на политику, хотя бы менять одну из партий власти, это уже реальное участие в политике.

Независимый суд.

Защищенность человеческой личности от произвола государства.

Перераспределение доходов с помощью налогов в пользу всего общества.

И главное, русское государство, которое действует на пользу русского народа.

Вот это все и есть достойная и реальная цель для народа, в котором проснулась воля к власти.